Письма друзьям. Письмо 6.

М.А. Новоселов

ПИСЬМО ШЕСТОЕ

Пасха Христова 1923.

Христос воскресе!

Когда вы, дорогие друзья мои, выразили желание, что бы я делился с вами своими думами о "драгоценной вере (2 Пет. 1, 1) нашей, у меня сразу возник в голове план, которого я решил было держаться в беседах с вами. Но, как вы сами видите из предыдущих писем моих к вам, я вы нуждался отступать от него под влиянием "случайных" обстоятельств, и хотя, по существу, я все-таки постараюсь в следующих письмах вести намеченную мною линию, однако не избегну, вероятно, новых отступлений от нее. И это тем более неизбежно, что, получая от вас отклики па свои письма, я вижу себя иногда вынужденным прини­мать их в соображение при моих беседах с вами. Вот и настоящее письмо вызвано отчасти этими откликами, от­части церковными событиями последнего времени. Разумею затеянный церковными отщепенцами собор, на ко­торый волей-неволей затягиваются и православные люди, не разумеющие пути Господня, а следовательно, и своего пути.

Мне довелось иметь в руках рукописную программу одной из обновленческих групп, касающуюся православ­ной каноники. К сожалению, я имел ее только в течение 10-15 минут и потому я успел лишь заглянуть в нее. Но и заглянув, я не мог не заметить бросающейся в глаза невер­ности основных положений программы и внутренних противоречий ее. С одной стороны, каноны представляют­ся там как отрыжка и пережиток ветхозаветной подзаконности и потому признаются по существу противоречащи­ми началам христианской свободы, с другой - авторы программы не отказываются от выработки на соборе пра­вил (канонов), имеющих регулировать жизнь возрождае­мой (??!) ими церкви. Во всяком случае ясно, что каноны, положенные в основу церковной жизни Апостолами, Со­борами и Св. Отцами, являются в глазах наших смелых реформаторов большей частью отжившими свой век и частью подлежащими отмене, частью нуждающимися в коренной "просвещенной" переработке современных, вы­росших из пеленок древней Церкви "христиан", кои очень не прочь и от себя издать admajoremnovaeecclesiaegloriam.

и в угоду эгалитарному, демократическому прогрессу ряд "церковных правил" вроде уравнения в правах мирян и иереев с епископами; это уже и сделано ими в "Положе­нии" о созыве собора - в подрыве всего строя единой, свя­той, соборной и апостольской Церкви.

Не имея под руками названной обновленческой прог­раммы, я не могу подробно рассмотреть ее, а потому хочу высказать вам, мои дорогие, несколько мыслей лишь по поводу этой программы и отчасти в ответ на некоторые из ваших откликов.

Как я и говорил во втором моем письме к вам, я буду только намечать ряд основных положений, ставить, так сказать, вехи, по которым мне хотелось бы направить на самостоятельную работу вашу мысль. Собственно, я же­лал бы, чтобы вы сами взяли в руки "Книгу правил" и пог­рузились в нее благоговейным вниманием. Ведь книга эта представляет собою свод непреложных по существу зако­нов, исшедших от Апостолов и св. Отцов Церкви, законов, Соборами утвержденных и не раз ими подтверждавшихся, законов, положенных в основу христианского общества, как норма его бытия. И если сознательный гражданин должен знать основные законы своего государства, то тем более сознательному христианину должны быть известны основные законы Церкви. Я говорю "тем более" потому, что насколько душа выше и драгоценнее тела, настолько Церковь выше и дороже государства.

Если вы, друзья мои, благоговейно подойдете к этим законам, долженствующим освещать и регулировать жизнь православных христиан, то без труда увидите, что "Книга правил" непосредственно примыкает к Новому За­вету и особенно к писаниям Апостольским, являясь в из­вестном смысле продолжением и истолкованием их.

Читая эту замечательную и нужнейшую книгу, вы уди­витесь многообразию и неоспоримой, исключительной важности предметов, составляющих ее содержание. Вы убедитесь в стройности и, что особенно важно, в святости, боговдохновенности того мировоззрения, которое прони­зывает эту великую книгу. Вы почувствуете, что только богоносные умы могли создать ее, и вы не только не осмели­тесь легкомысленно посягнуть на священные правила, со­держащиеся в этой книге, как дерзают святотатственно де­лать современные духовные тати (особливо претендующие на ученость), но, наоборот, со скорбью зададите себе два вопроса: 1) зачем так поздно стали мне известны эти богомудрые законы, так близко касающиеся меня и моей Матери-Церкви, и 2) почему Господь попустил мне и на­шему православному обществу так далеко отойти от свя­тых заветов отеческих, апостольских. Христовых?

Чтобы дать вам хотя некоторое понятие о столь нас­тойчиво рекомендуемой мною книге, я, не заботясь о сис­тематичности, поименую хотя часть содержащихся в ней предметов.

Книга эта говорит о св. Писании, о важности изучения его, о способе изъяснения его, о св. Предании, о верности богопреданному учению, о таинствах, о призывании име­ни Божия, о кресте и крестном знамении, об иконах, о зна­чении святоотеческих писаний, о соборах, о незыблемости соборных определений, о том, что церковные правила должны быть внушаемы при рукоположении священнос­лужителей, "дабы не поступали против них". Вы найдете там нужнейшее учение о силе и действенности благодати Христовой (Карф. 126 пр.), о силе и смысле благослове­ния, учение о грехе и мудрые разъяснения относительно епитимий, раскрытие высокого идеала священнослужите­ля и наставления о праведной жизни православного, ми­рянина, строгие правила о рукоположении, подробные и тщательно продуманные правила, определяющие взаимо­отношения епископов, пресвитеров, диаконов и мирян, а также высокодуховное изъяснение их обязанностей - цер­ковных и в обыденной жизни.

Там же вы узнаете взгляд святой Церкви на монашес­тво и строгие правила, коими регулировалась жизнь ино­ков в древнее время; познакомитесь с порядком судопро­изводства церковного над епископами и клириками.

Та же книга раскроет перед вами высокое и строгое, воистину святое, учение Церкви о браке, о девстве и разво­де. Вы встретите там отчетливо проведенный, но совре­менным религиозным сознанием забытый взгляд, ставя­щий резкую грань между первым браком и вторым, тем более третьим, взгляд, нашедший, кстати сказать, для себя довольно яркое выражение в Требнике (см. "Последование о второбрачных"). Там же вы найдете решительное восп­рещение пресвитерам и диаконам, приявшим сан, всту­пать в брак (Апост. 26; Шест. 3 и 6) чего так жаждут и до­биваются современные иереи и диаконы.

Говорит эта богомудрая книга о ересях, расколах, са­мочинных сборищах, об отношении Церкви к отлученным и иноверцам, об отступлении от веры, о должном по­ведении христиан во время гонений и во время войны, о праздновании воскресного дня, и о пирах, и о посте, и о роскоши, и о давании денег в рост, о посещении храма и о церковном пении*.

Есть много сравнительно мелких правил, имеющих, однако, свою цену и значение, но перечислить их в письме нет возможности. И крупное далеко не все мною упомя­нуто.

Так вот, мои дорогие, сколькому можно поучиться в "Книге правил"! И будем учиться Ей, будем, чтобы, по "ка­ноническому" невежеству, не попасть в погибельные мрежи" окружающих нас "лукавых делателей", как попали и 'попадают туда невегласы" - архипастыри и пастыри, а за ними и их несчастные овцы: лишенные мудрых и "доб­рых" пастырей" и не имеющие собственного здравого рас­суждения, они покорна идут за "слепыми вождями"" — "на­емниками, а иногда и за настоящими волками, слегка, по обычаю, прикрытыми овечьей шкурой), - и падают в ров раскола и ереси.

Небольшое замечание: если бы при чтении указанной книги вам, паче чаяния, встретилось что-нибудь "смутительное", не давайте, - прошу вас, место смущению, памя­туя, что и в Слове Божием, не только Ветхозаветном (изо­билующем, можно сказать, "смущающими" предметами), но и в Новозаветном встречаются места "соблазнитель­ные", кои правильнее назвать "неудобовразумительными", и кои, по слову св. ап. Петра, "невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают" (2 Пет. 3, 16).He уподобляйтесь же этим "невеждам и неутвержденным" и не поддавайтесь преждевременно вражьему смущению, а помолитесь Господу о вразумлении и поищите человека, имущего ведение духовное (а не одно учено-богословское, от увлечения коим да хранит вас Отец Светов!), которого и вопросите о смущающем вас обстоятельстве. Впрочем, говорю это на всякий случай, коего может и не встретиться.

Теперь я хочу высказать несколько отрывочных мыс­лей, которые могут служить для вас некоторым руководст­вом при ознакомлении с канонами и для освещения теку­щих событий.

1. Каноны, как и сказано выше, суть правила, регули­рующие жизнь членов Церкви согласно духу и основным началам Новозаветного учения.

Уже одно то обстоятельство, что часть канонов, заклю­ченных в "Книге правил", именуются "апостольскими", свидетельствует о том, что книга эта тесно связана с уче­нием Апостольским, непосредственно примыкая к писа­ниям первых учеников Христовых. И, конечно, святые Отцы, голос которых на соборах имел первенствующее значение, прекрасно понимали, что устроение Церкви должно продолжаться на Апостолами заложенном осно­вании и приспособляться к нему. А Апостолы строили, "имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем" (Еф. 2, 20). И раз святые Отцы это понимали, то, разумеется, могли и выполнить и выполняли, просвещаемые тем же Духом Истины, Который озарял и Апостольское сознание.

Поэтому мы можем и должны, со спокойной совестью довериться им, как послушные дети мудрым отцам в ду­ховной и церковной архитектонике и, напротив, с осто­рожностью относиться к современным ученым богосло­вам, тщетно, со вредом для себя и Церкви Божией, пытаю­щимся "превзойти" самосознание святоотеческое. Будем помнить, что духовная истина движется по руслу святос­ти, а не учености-

2. Природа Церкви, как Тела Христова, проявляется в канонах, как применение общего учения к частным слу­чаям.

3. Каноны - связующее звено между Церковью-Орга­низмом и церковью-организацией. В связи с этим положе­нием восстановите в вашей памяти второе мое письмо к вам и пятое.

4. Каноны могут видоизменяться в истории, сохраняя, однако, свой внутренний смысл, вытекающий из того, что сказано о них в предыдущих пунктах.

Святые отцы блюли не букву канона, а именно тот смысл, который Церковь в него влагала, ту мысль, кото­рую она в нем выражала. Например, должен быть епис­коп, объединяющий других. А кто являлся таковым, опре­делялось историческими условиями, условиями и поряд­ками государственной жизни, с которыми сообразовалось "распределение церковных дел". Прочтите сначала 34-ое правило Апостольское, затем 28-ое правило 4-го Вселенс­кого собора (Халкидонского), 3-е правило 2-го Вселенского (Константинопольского), 17-ое правило 4-го (Халкидонс­кого), а также 38-ое правило б-го Вселенского (Трулльского).

5. Иные каноны, не относящиеся к существу церков­ной жизни, в силу изменившихся исторических условий, теряли (иногда временно или в известном только народе, государстве) свое значение и упразднялись, будучи вызва­ны к жизни преходящими обстоятельствами. Так, напри­мер, у нас теперь едва ли применимы каноны, регулиро­вавшие отношения церковной организации к верховной власти в Византийской и Русской империях.

Теряли в свое время и в известной части земного ша­ра свое прямое, буквальное значение и наставления Св. Писания. Так, мудрое учение св. ап. Павла об отношениях господ и рабов" утратило свой буквальный смысл с паде­нием рабства, но лежащий в этом учении духовный смысл имеет, можно сказать, непреходящее значение, и, mutatismutandis, слова великого Апостола и теперь могут и должны являться нравственным руководством во взаи­моотношениях христиан, стоящих на разных ступенях со­циальной лестницы, несмотря на провозглашение urbietorbi начала свободы, равенства и братства. Прикиньте это и к "Книге правил".

Дальнейшие разъяснения считаю излишними и пере­хожу к следующему пункту, имеющему, впрочем, отноше­ние к настоящему.

6. Иные каноны, по мере накопления их, не упраздня­лись, а видоизменялись, вырастая преемственно друг из друга (единство предания), взаимно дополнялись и при­менялись к исторической обстановке без нарушения ос­новных принципов церковного предания и жизни .

7. Одним из принципов является ненарушимость пре­емственности священноначалия и поставление низших высшими ("без всякого же прекословия меньший благос­ловляется большим" (Евр. 7, 7), призыв к служению Церк­ви, а не самопоставление и захват власти. Лишь соблюде­ние этого правила дает церковной власти богоустановленный характер и силу. Нарушение этого общего каноничес­кого положения разрывает связь между Телом Церкви и той организацией церковной, чрез которую связывает себя с этим Телом христианин.

Ярким примером нарушения закона, что низшие пос­тавляются высшими, является вновь образовавшаяся в Киеве украинская иерархия: там запрещенные в служении законной властью протоиереи поставляли друг друга во епископы, при посредстве участвовавших в рукоположе­нии иереев, диаконов и мирян. Вышло рукоположение наизнанку, и, разумеется, получилась не иерархия, а паро­дия на нее.

Такой же пародией на иерархию являются и здешние "архиереи" и "иереи", ведущие свое начало от самочинного ВЦУ, носящего на себе печать и раскола, и ереси. Здесь уместно привести рассуждение св. Василия Великого из его первого канонического послания к Амфилохию, епис­копу Иконийскому.

"Хотя начало отступления произошло чрез рас­кол, - пишет Василий Великий, - но отступившие от Цер­кви уже не имели на себе благодати Святаго Духа. Ибо ос­кудело преподаяние благодати, потому что пресеклось за­конное преемство. Ибо первые отступившие получили посвящение от Отцев, и чрез возложение рук их, имели дарование духовное. Но отторженные, соделавшись миря­нами, не имели власти ни крестити, ни рукополагати, и не могли преподати другим благодать Святаго Духа, от кото­рой сами отпали".

Эти положения св. Василия Великого (утвержденные соборным авторитетом), как и многие другие каноны, ко­торых я приводить здесь не буду, но которые вы без труда отыщите с "Книге правил", попадают не в бровь, а в глаз нашему ВЦУ, члены коего, начиная с Антонина, Красницкого, Введенского, продолжая именитыми московскими протоиереями Боголюбским и Поповым и кончая некиим мирянином Новиковым, которого обвиняют в отрицании пяти таинств и приснодевства Богоматери сами еретичествующие живоцерковники (см. 11-й номер журнала "Жи­вая Церковь", стр. 21), что не помешало ему скрепить собственноручною подписью "Положение о созыве собора" (см. там же, с- 4), подписанное вышепоименованными и другими лицами, - все эти члены ВЦУ подпадают решительному приговору великого святителя Кесарийского, т. е. все они являются отступниками от Церкви и безблагодатными мирянами, не могущими быть совершителями Божественных таинств (Новиков, как мирянин, и раньше, конечно, не имел тайносовершительной силы).

Нагло надругавшись над святыми канонами, хитрос­тью и насилием захватив патриарший престол, передан­ный Патриархом митрополиту Агафангелу, самоуправно присвоив себе (Антонин) московскую кафедру, при живом, не отлученном и не осужденном, хотя и заключенном в тюрьму, законном архиепископе Московском Никандре, подобрав себе сподручных-богословов и менее видных "де­ятелей" церковных, создав в лице ВЦУ какой-то религиоз­ный парламент с представителями разнородных, вражду­ющих между собою <...> церковных учений (по послови­це "всяк молодец на свой образец"), дерзкие нечестивцы подвели себя и присных своих под клятву, а вместе с со­бой увлекли и увлекают на тот же гибельный путь отщеп­ления от Церкви и других несчастных, одних соделывая "лже-епископами", других — "лже-попами", третьих фик­тивно крестя, четвертых сочетавая фиктивным браком, множеству верующих предлагая вместо Тела и Крови Христовых простые хлеб и вино, множайших вовлекая, насилием и соблазнами, в беззаконный союз с собою, всю­ду сея смуту и тягостные недоумения.

8. В оправдание современных революционных цер­ковных реформаторов, живоцерковников и обновленцев разного типа ссылаются на церковные реформы патриар­ха Никона и Петра Великого. Но едва ли эта ссылка мо­жет служить оправданием теперешних самозваных раде­телей о Церкви Божией.

Достаточно указать на то, что ни при Никоне, ни при Петре не была нарушена преемственность Апостольской иерархии. Это одно решает вопрос, и решает не в пользу живоцерковников и К^о.

Но кроме того, тогда не было посягательства ни на ве­роучение, ни на нравоучение Церкви. Это - второе.

Далее, к участию в обсуждении реформ в то время до­пускались лица не путем партийного подбора, а свободно мыслящие** (в истинном смысле этого слова), что видно хотя бы из того факта, что вследствие протеста части духовенства (рассматривавшего "Регламент") по вопросу об участии мирян в Высшем Церковном Управлении, "Регла­мент, уже прочитанный и исправленный самим госуда­рем", подвергся изменению, и "Петр должен был отказать­ся от своего первоначального плана".

Наконец, реформы, имевшие место при патриархе Никоне и Петре I, получили санкцию восточных патриар­хов, на что едва ли могут рассчитывать живоцерковники и иже с ними.

Хотел бы я ответить в этом письме еще на некоторые вопросы канонического характера, обращенные ко мне из вашей среды, но, боясь утомить вас, решил ответить особо автору, обратившемуся ко мне со своими недоумениями. Письмо же свое к вам, мои дорогие, закопчу словами ве­ликого строителя тайн Божиих, св. ап. Павла. Эти слова, очень идущие к теме настоящего письма, довольно нео­жиданно открылись мне сегодня. Да послужат они нам по­учением, заветом и воодушевлением в трудах спаситель­ного служения делу Божию!

"Я, узник в Господе, - пишет апостол Ефесянам, -умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны, со всяким смиренномудрием и кротостью и долготерпением, снисходя друг ко другу любовью, стара­ясь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего зва­ния; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми и через всех, и во всех нас... И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к со­вершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного воз­раста Христова; дабы мы не были более младенцами, ко­леблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольще­ния, но истинною любовью все возращали в Того, Кото­рый есть глава Христос, из Которого все тело, составляе­мое и совокупляемое посредством всяких взаимно скреп­ляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви" (Еф. 4,1-6,11-16).

Усердно прошу молитв ваших. Простите, если что сказал неудобовразумительно. Покройте вашей любовью и снисходительностью.

Покров Божией Матери да охранит всех нас от всякого зла!

Ваш брат о Господе...

Р. S. Сейчас я читаю превосходное житие св. Тихона Задонского, составленное известным в свое время прото­иереем А. Лебедевым, служившим заграницей, при одной из наших посольских церквей, автором основательных и самостоятельных исследований о Православии и Католи­честве. И вот, читая книгу о св. Тихоне, я встретил в ней место, которое имеет отношение к моему письму (4-му) о веществе Евхаристии. Позволю себе привести его здесь, чтобы подтвердить словами великого угодника Божия всю важность затронутого мною в том письме вопроса, кото­рый, по застарелой духовной болезни нашего церковного общества, встречает такое возмутительно-равнодушное от­ношение к себе у людей, почитающих себя православ­ными.

'Узнав, что иные священники употребляют для священнослужения вино окислое и совсем негодное для упот­ребления и что они извиняют себя невозможностию поб­лизости достать хорошее вино. Святитель распорядился:

1) Послать во все духовные правления указы, чтобы пра­вители старались всемерно, ежели в близостных городах продажи не живет, сообща от ведомства своего, купить на Воронеже, или где способнее вино продается, и держать в бочке, в добром погребе, откуда все (бы) того ведомства священники, чрез посланных от себя, или сами, по немно­гой части, дабы окиснуть не могло, взимать и содержать могли при всякой церкви в добром хранении; 2) а где име­ется купечество и в них есть винная продажа, то сообщить от нас к г. губернатору воронежскому, с требованием, что­бы от губернской канцелярии, яко о нужнейшем Церкви св. деле, указами в магистраты предложено было, дабы в го­родах церковное вино продаваемо было самое чистое, безпримесное и не окислое, откуда бы безнужно церкви святыя довольствоваться могли и священники от греха остава­лись бы свободны; 3) по учреждении по всем духовным правлениям таковаго порядка, смотреть по церквам, еже­ли где явится окваснелое или гнилое вино, таковых нера­дивых священников безъупускно штрафовать".

Обращаю внимание ваше на подчеркнутые мною сло­ва: из них видно, что употребление для Евхаристии цер­ковного вина "самого чистого, безпримесного и не окисло-го", было в глазах святителя "нужнейшим Церкви святым делом".

Я сделал эту ссылку на св. Тихона кстати, попутно, под впечатлением только что прочитанной книжки, ибо в том письме моем приведены свидетельства многочислен­ные и более авторитетные, на которые опирался, можно думать, и сам Святитель в своих суждениях и распоряже­ниях о "чистом и беспримесном" вине.

Меня возмущает и сокрушает в толках о веществе свя­тейшего Таинства и вообще об отношении к церковно-культовым требованиям и предписаниям равнодушие к голосу Церкви. Обычно рассуждение направляется по та­кому руслу: "Бог есть Дух: и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в Духе и истине. Внешнее не существенно в христианстве, оно имеет значение в Ветхом Завете, ныне же "прейде сень законная, благодати пришедши"; только веруй и, уповая на безграничную милость Божию, спокой­но приноси Богу, живущему во свете неприступном, керосин вместо елея, парафин вместо воска, ягодный на саха­рине сок вместо вина и т. д."

В подобных рассуждениях определенно чувствуется интеллигентский и бурсацкий рационализм, проложив­ший в наше церковное общество широкий путь протес­тантскому субъективизму и лжедуховности, а в конечном счете - неверию и богоотступничеству. Афонский спор о святыне Имени Божия ясно вскрыл эту язву нашего ре­лигиозного самосознания, прикрывавшего се ризою Пра­вославия.

12/25 июня 1925 г.

* Не могу удержаться, чтобы не привести 75-го правила 6-го Вселен­ского Собора о церковном пении; "Желаем, чтобы приходящие в цер­ковь для пения не употребляли безчинных воплей, не вынуждали из себя неестественого крика, и не вводили ничего несообразнаго и несвойственнаго Церкви: но с великим вниманием и умилением приносили псалмопения Богу, назирающему сокровенное. Ибо священное слово поуча­ло сынов Израилевых быти благоговейными" (Лев. 15, 31) (прим. М. Но­воселова).

** Теперь главные церковные деятели, не согласные с парламентски­ми партиями ВЦУ, или сосланы, или заключены в тюрьме (прим. М. Но­воселова).