Поиск

Борьба христианина

Священномученик протоиерей Иоанн Восторгов

 

Борьба христианина 

 

Се лежит Сей на падение и на возстание многих во Израили,

и в знамение пререкаемо (Лук. II, 34)

 

Когда предызбранный в предвечном совете для искупления первородного греха мiроздания кроткий Примиритель наш воплотился на земле, Он, во исполнение закона Отца своего, принесен был во храм. Здесь встретил Его вдохновенный от Духа Божия старец.

Радостно забилось старческое сердце при виде Искупителя мiра, заблистали упованием его очи, узревшие на пороге вечности славу Израиля, свет языком — грядущее спасение мiру. Словами мира и отпущения, соделавшимися высокою, умилительно-трогательною молитвою миллионов верующих сердец на все века, приветствовал старец пришедшего в грешный и гибнущий мiр Христа, имеющего примирить и соединить Бога и людей, землю и Небо.

Но что это мы слышим из уст его непосредственно после слов вдохновенной молитвы мира? Что это видит старец пророческим взором в грядущих веках? Видит он: се лежит Сей на падение и на возстание многим во Израили, и в знамение пререкаемо. Видит он: вокруг кроткого Царя мира и любви закипит жестокая брань; Сам Спаситель обратится в знамение пререкаемое, — в спорное знамя, около которого будет происходить самое жаркое сражение и многие будут падать, и многие — возставать...

Позднее и Сам Иисус Христос образно и выразительно говорил ученикам Своим: «Думаете ли вы, что Я принёс мир на землю? Огонь пришел Я низвести: не мир Я принес, но разделение» (Лук. XII, 49—51).

Итак, учение мира и любви и Учитель мира и любви становятся центром мiровой вековечной борьбы. Таков непреложный закон Божества, после первого же греха человека изреченный сатане-соблазнителю: вражду положу… «вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим, и между семенем тоя» (Быт. III, 15).

И вот, пред нами сейчас самая великая и страшная, – единственная жертва этой борьбы, Сам Примиритель наш и Искупитель, изъязвленный, поруганный, убитый! Что же – конец борьбе? Конец подвигу? Нет, окончится борьба только тогда, когда вся земля поклонится Ему (Пс. 65, 4), когда о имени Иисусове «всяко колено поклонится небесных и земных, и преисподних, и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Филип., 2, 10-11); когда завершится мiровая история и полягут все враги Христа подножию ногам Его (Пс. 109, 1), и Он примет языки в наследие и пределы земли во владение (Пс. 2, 8); когда блеснет, наконец, страшная молния пришествия Сына человеческого не в этом, с ужасом нами созерцаемом виде унижения, но с силою и славою многою грядущего судить вселенную, чтобы увенчать и завершить мiровую борьбу окончательною и вечною победой (Мф. XXIV, 27-30).

 А до того времени наполняет мiр борьба, и никому нельзя от нея уклониться.

 Да не устрашится сердце наше этого слова, под которым часто разумеют злобу и ненависть. Разве наш Вождь и Начальник брани со злом и Диаволом искал ненависти? Разве Он не обнимал весь мiр любовию? Разве Он не уклонялся всеми силами от злобы людской? Разве не умолял Он Отца Своего в туге сердечной, в присмертной скорби, с воплем крепким и слезами: да мимо Его идет чаша сия? Но Он и то видел, что на час сей Он пришел в мiр (Иоанн. XII, 27); что зерно пшеничное, падшее на землю и не   погибшее, едино пребывает, а погибшее, истлевшее – мног плод сотворит (ст. 24), и посему молитву Гефсимании Он заключил великим и высшим религиозным исповеданием «да будет воля Твоя!»

 Можем ли мы уклониться от брани? Но она предречена нам и заповедана, она заполняет и проникает собою всю нравственную жизнь нашу, и в ней является как бы сущностью и средоточием. «Ты же злопостраждь, яко добрый воин Иисуса Христа», слышим мы предсмертный завет того апостола, который из всех и паче всех потрудился и в великой целожизненной борьбе сам подвигом добрым подвизался (2 Тим. И, 3; IV, 7). Несть наша брань плоти и крови (Еф.VI, 12), но тем она продолжительнее и тяжелее. Безконечны ея виды. Борьба с тем злом, которое живет внутри нас, — самая тяжкая борьба, но тягостна борьба и со злом, извне нас пребывающим: отстаивание и осуществление христианских убеждений; отвержение и опровержение воззрений язычества, живущего и доселе в мiре во всех видах; преграда этому язычеству в его широком разливе, в его бешеном нападении на христианство, в его жизненном применении, — разве все это не входит в задачу жизни христианина?

 Брань наша — духовная. Но ведь зло не является в отвлечении, и нам приходится вести борьбу не с безплотными только понятиями: зло олицетворено в исконном человекоубийце – диаволе и в его клевретах — злых духах и злых людях. Вот почему борьба наша нередко из духовной, невидимой, внутренней, неминуемо обращается в видимую и внешнюю. Ведет ее и Церковь, да сокрушит, по обетованию Господа самыя врата адовы (Мф. XVI, 18); от нея не свободно и государство, если оно желает слить царство человеческое с Царством Божиим и придать своему бытию и деятельности нравственный характер.

 Но и каждый из нас, учеников Христовых, призван к борьбе со злом, и каждый слышит в напутие борьбы слово Этого, пред нами лежащего, умученного нашего Господа и Учителя: «Я посылаю вас, как агнцев посреди волков»! (Лук. X, 3). Мир наполняет борьба добра и зла. И кажется, мало было в истории его таких тяжких для сердец верующих и таких опасных по силе соблазна времен, как время теперь нами переживаемое. Зло подняло голову повсюду. Видим бешеные нападения на святую веру; слышим угрозы, полные непримиримой ненависти, ниспровергнуть Церковь истребить на земле имя ея и имя христианства; в ужасе присутствуем при диком и неудержимом вторжении в жизнь государственную, общественную и частную начал и стремлений противо-религиозных и противо-христианских!

 Под знаменем науки отрицают и веру и нравственность, в то время, как истинная наука, напротив, только подтверждает и укрепляет доводами разума то, о чём говорит и вера, и просвещенная ею совесть.

 Под знаменем ложно и односторонне понимаемой свободы обрекают на гонения, гибель и рабство все религиозное и церковное.

 Под знаменем равенства и братства, украденных у христианства и искаженных духом злобы, желают разрушить все, что удерживает страшный разлив зла: Церковь, государство, власть, семью, суд, школу, всякое повиновение всякий порядок жизни.

Разжигаются самые низменные страсти; безстыдно выступают вперед и требуют права господства в жизни корысть, жадность, насилие, убийство, страстная чувственность, разврат, классовая зависть и ненависть, — все, что прежде, заклейменное печатью позора, таилось от взора честных людей, – и все это уже не вызывает ни общественного осуждения, ни властной преграды. Злая воля каждого отдельного человека объявляет себя единственным законом и правилом жизни, господином современного положения.

 Нравственным и добродетельным считается уже не то, что согласуется с Вечною Истиной и ею одобряется, а то, что в данную минуту нравится изменчивым вкусам и похотям толпы, — так называемого большинства.

 Всё, что не отступило от веры и долга христианской совести, все, что руководствуется законом Божиим, все, что не пошло на уступки торжествующему безстыдному растлению и злу, богопротивлению и осатанелому модному движению мысли и жизни,— все это подвергается безпощадному издевательству, преследованиям и, наконец, при попытках борьбы со злом обрекается кровавому истреблению убийствами из-за угла.

 Увы, зло — только в начале; разлив его еще не в полной силе. Оно идет, оно ширится, оно растет, оно вооружается всеми видами обмана и соблазна, оно облекается в украденные одежды науки и культуры, оно манит господством в жизни, наслаждениями сытости тела и свободы похоти, оно льстит грубой чувственности, оно извивается, как древний змий-соблазнитель, и обещает, взамен отвержения Бога: «будете сами, яко бози»; оно, для устрашения и подчинения непокорных, грозно вооружается всеми орудиями дикого произвола, насилия и убийства. Оно идет шумное, разнузданное и наглое, безстыдно торжествующее, сильное орудиями пропаганды и растления в виде продажной и безсовестной печати, сильное повальным и больным увлечением безумствующей и опьяненной от успеха толпы, почти никем и ничем не сдерживаемое. Видели мы уже великое отступление и измену многих, увидим, кто доживет, и еще большее. Многие ли устоят? Многие ли не соблазнятся? Многие ли удержатся?

 Приидите, вернии! Станьте у вековечного вашего знамения, окружите гроб вашего Вождя и Спасителя! О, если бы мы знали только то одно, что Он изъязвлен и убит, что Он истерзан и окровавлен, что Он сокрыт под землею, жертва торжествующей злобы Его врагов и мучителей, и сокрыт невозвратно навеки, — мы бы тогда, как овцы заклания, как жертвы, обреченные гибели, в безсилии и безнадежном унынии опустили бы свои руки и главы!..

 Молчали бы мы и не знали, что сказать, тогда торжествовал бы враг и глаголал нам на всяк день: «где Бог ваш»? Молчали бы мы и пред этим гробом Иисуса и видели бы в ужасе и смятении: правы и победоносны оказались Иуда и Каиафа, синедрион и Пилат и безумная толпа, требовавшая распятия Праведнаго. Видели бы мы: правда не спасет, добро не побеждает, святость поругана, сатана смеется в радости победы, зло торжествует даже над Божественным и величайшим из Праведников.

 Но Он воскрес; из этого гроба возстал Он к жизни и нам ее даровал; из этого унижения возстал Он к славе и царствует вечно; Он воскрес, и мiр, и зло победил вечною победой; Он последнего врага низложил, мiровое и самое могучее зло истребил — умертвил смерть и она уже безсильна над нами.

 Приидите же, вернии! Станьте у вековечного вашего знамения! Восклоните главы, долу опущенные; укрепите колена разслабленные; верою и упованием поднимите в себе души и сердца унылые! Стань, христианин, у гроба твоего Вождя и Спасителя, и совесть свою вопроси: на какой стороне ты стоишь в великой мiровой борьбе? За Христа ты или против Него? Со врагами Его, временно на гибель себе торжествующими, или ты с Его верными учениками, которые подвигом добрым подвизаются, не боясь ни угроз, ни прещений, ни самой смерти, ибо смерти уже нет? Не перебегаешь ли ты справа налево, и слева направо в трусости и в жалком желании угодить Богу и мамоне, Христу и Велиару, не хромаешь ли ты на оба колена?

 Гроб Христа... Вот Его Пречистая Матерь; вот мvроносицы — робкие от природы и слабые женщины, но полные мужества в служении Христу; вот Иосиф с Никодимом – прежде тайные ученики Христовы, а ныне, в час Его смерти и погребения, пред лицом озлобленного народа соделавшиеся явными! Неужели ты пойдешь путем обратным, и из явного ученика, страха ради иудейска, теперь сделаешься или учеником тайным, или совершенным изменником, – и это после воскресения, после мiрового владычества, после мiровой победы твоего Господа?

 Приидите, вернии! Будем верны Ему до конца! Будем открыто, непоколебимо и небоязненно Его исповедывать, Ему следовать, Его защищать, за Него бороться, Ему служить душею и телом, мыслью и словом — всею нашею жизнью! Верно слово с Ним умрем, — с Ним и оживем; с Ним терпим, с Ним и царствовать будем (2 Тим. II, 14).

 Плотию уснул Ты, яко мертв, Царю и Господи, но тридневен воскресл еси и упразднил смерть!

 Лобызая Его раны, поднимем и оживим в душах своих сего Иисуса, наше вековечное Знамение, — и да будет оно нам не в падение, а на возстание, в знамение борьбы непрестанной, но и в знамение нашей верной и вечной победы!

 

Протоиерей Иоанн Восторгов

(Слово в Великий Пяток; сказано в храме Христа Спасителя, 20 апреля 1907 года)

 

 

 

 
«Церковная Жизнь» — Орган Архиерейского Синода Русской Истинно-Православной Церкви.
При перепечатке ссылка на «Церковную Жизнь» обязательна.